Хор и хормейстеры Мариинского театра
1917—1967
Наряду с русской оперной классикой, хор постоянно сталкивался с различными по характеру музыки и степени вокально-хоровых трудностей произведениями мировой оперной классики. Достаточно указать такие, как «Гугеноты», «Кармен», «Фауст», «Отелло», «Фальстаф», «Риголетто», «Бал-маскарад», «Аида», «Сила судьбы», «Волшебная флейта» и многие другие. На различных этапах своей истории в театре ставились многие оперы Вагнера. Особенно часто они появлялись в репертуаре 20—30-х годов, отдельные из них ставятся и в последние годы. Большую роль в становлении творческого лица хора сыграли такие постановки опер Вагнера, как «Валькирия» (1918 г.), «Гибель богов» (1921 г.), «Тангейзер» (1923 г.), «Риенци» и «Зигфрид» (1923 г.), «Нюрнбергские мастера пения» (1926 г.), «Лоэнгрин» (1941 и 1962 гг.). Как известно, монументальные партитуры этих опер могут быть воплощены далеко не всеми, даже лучшими оперными театрами мира. Требующие большого состава оркестра, хора и отличных певцов, они нашли свое достойное воплощение на сцене Театра имени Кирова, который издавна славился своим вагнеровским репертуаром.
Трудности овладения хоровой звучностью вагнеровских партитур заключались прежде всего в стилевых чертах, резко отличающихся от присущих хору, воспитанному на отчетливых, чаще всего протяженных линиях мелодии. И если в «Лоэигрпне», «Тангейзере», «Риенци» хоровые эпизоды ассоциировались с привычными образцами большой романтической оперы («Гугеноты», «Пророк»), то в цикле «Кольца нибелунга» задачи хора были совершенно иные. Тем важнее отметить, что и в этом репертуаре хор вызвал высокую оценку аудитории и профессиональных музыкантов, дирижеров советских и зарубежных.
К сожалению, в подавляющем большинстве рецензий на эти спектакли о роли хора и его значении в оперных спектаклях, о его художественно-профессиональном качестве, не говоря уже об актерско-исполнительской стороне, писалось, как правило, несколько слов: «Хор театра отлично справился с трудной партитурой» или «Стройно, чисто звучали хоровые сцены» с указанием в скобках фамилии хормейстера. Между тем, по свидетельству слушателей того времени (да и автор этих строк хорошо помнит впечатления от этих спектаклей), хор театра, действительно, звучал отлично, с большой выразительностью исполнял труднейшие хоровые партитуры вагнеровских опер.
Вспоминаются слова народного артиста СССР И. В. Ершова, лучшего исполнителя главных партий вагнеровских опер, неоднократно приглашавшегося для исполнения этих партий в прославленный мемориальный вагнеровский театр в Байрейте: «У нас хор звучит сочно, сильно, выразительно, но не кричит, а поет, а у немцев есть и стройность, и слаженность, но хор звучит крикливо, резко и академически сухо, равнодушно».
Мы остановились на вагнеровских операх, так как исполнение хоровых эпизодов в них имеет большое значение для расширения творческого диапазона хорового коллектива.
На протяжении нескольких десятилетий хору театра приходилось сталкиваться с оперным репертуаром XX века, начиная с «Дальнего звона» Ф. Шрекера и «Воццека» А. Берга, и кончая «Питером Граймсом» Б. Бриттена, а наряду с ними, с операми С. Прокофьева «Любовь к трем апельсинам», «Семен Котко» и «Дуэнья» («Обручение в монастыре»). Каждая из названных опер ставила перед хором особые трудности, вытекающие из непривычной интонационной структуры мелодии и гармонии, сложной фактуры, неясности тональных устоев и т. д.
К чести хора следует сказать, что с этими трудностями коллектив отлично справился. Воспитанный в духе высокого академизма, хор преодолел и сложности мелодического языка и необычность оркестровой палитры, зачастую выполняющую роль «подтекста», не связанного с хором.
Как бы сложны ни были эти проблемы, но особенно большие и во многом новые задачи как перед всем коллективом театра, так и перед хором, выдвигались с появлением первых советских опер. Хор в таких операх, как «Орлиный бунт» и «Черный яр» Пащенко, «Штурм Перекопа» Шапорина, «Лед и сталь» Дешевова, «Беглец» Стрельникова и особенно «Броненосец „Потемкин"» Чишко и «В бурю» Хренникова, играл большую роль.
Не все спектакли удерживались в репертуаре. Многие из них прошли всего по нескольку раз. Но в поисках путей создания нового советского оперного стиля они сыграли большую роль. Интересно отметить, что хору, как активно действующему лицу, почти во всех операх авторами отведено большое место. И нужно сказать, что при многих недостатках общей музыкально-драматической основы этих произведений, хоровые сцены выгодно отличались своей яркостью, продолжая высокие традиции русских классиков. Героями массовых хоровых сцен стали рабочие, крестьяне, солдаты, матросы — участники революционных боев, народных восстаний.
А. И. Анисимов. «Хор и хормейстеры», 1967 год