Художники Мариинского театра
1917—1967
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13
Одновременно с Головиным в ГАТОБе работал как художник и режиссер А. Н. Бенуа, чье творчество также определяло высокую художественную культуру театра. Имя Александра Николаевича Бенуа появилось впервые на афише Мариинского театра в 1902 году, когда в его декорациях была осуществлена постановка оперы Р. Вагнера «Гибель богов». Живописец, график, театральный художник, режиссер, историк искусства, художественный критик — таков размах деятельности Бенуа. Организатор и глава одного из наиболее интересных художественных обществ рубежа века — «Мира искусства», директор художественной части русских сезонов в Париже, один из создателей Большого Драматического театра, режиссер и художник МХАТ, Бенуа, по определению И. Э. Грабаря, был «самым театральным человеком, какого я в жизни встречал». Огромная художественная культура, знание быта, искусства прошлых эпох определяли высокий художественный уровень любого из спектаклей, оформленных или поставленных им.
Бенуа был первым из русских театральных художников, который не ограничился ролью «декоратора». Им созданы либретто «Павильона Армиды» и «Петрушки». При непосредственном участии Бенуа осуществлялась М. М. Фокиным хореография «Половецких плясок». В МХАТе, ГБДТ, Театре оперы и балета Бенуа одновременно работал как режиссер-постановщик и художник. В декорациях Бенуа в 1907 году на сцене Мариинского театра был поставлен балет Н. Н. Черепнина «Павильон Армиды», которым через два года в Париже открылся первый сезон русского балета, утвердивший мировое его признание. Возобновление «Армиды» в 1914 и 1923 годах было не случайным. Художественная целостность спектакля, единство всех образующих его элементов открывали новую эру в русском балете. Для Бенуа-либреттиста и художника «Армиды» — это было продолжением на сцене многолетнего увлечения Версалем, Францией поры Людовика XIV.
И балетмейстер (М. Фокин) и художник стремились возродить пышность и блеск старинных придворных балетных спектаклей. Романтическая история о гобелене, оживающем ночью в парковом павильоне, «гофманское» смещение планов реального и фантастического давало возможность показать на сцене романтически преображенный Версаль, возродить давно забытую изысканность театрального костюма той эпохи. В 1919 году Бенуа входит в состав дирекции театра, и в том же году становится штатным художником ГАТОБа.
В ноябре 1920 года состоялась премьера балета И. Ф. Стравинского «Петрушка», впервые показанного в парижском сезоне 1911 года. Петроградская постановка (балетмейстер Л. С. Леонтьев) в основном повторяла созданное М. М. Фокиным. Как и в «Павильоне Армиды», в «Петрушке» планы реального и сверхреального смещены. Действие «Петрушки» происходит в петербургских балаганах, десятками лет стоявших на Царицыном лугу. Позже, вспоминая о «Петрушке», Бенуа писал: «Меня соблазняла идея изобразить на сцене театра масленицу, милые балаганы, эту великую утеху моего детства...» Но трагическая, родственная настроениям блоковского «Балаганчика» история страданий, гибели и воскрешения «извечного страдальца» Петрушки меньше всего может быть отнесена к категориям детского театра.
Бенуа неоднократно оформлял «Петрушку». Декорации спектакля в ГАТОБе являлись одним из вариантов первоначального решения. На занавесе пролога — ночное, в звездах небо над Петербургом, купола Исаакия, крыши балаганов. Но в небе — непредусмотренные Петром для своей столицы черти, правда, нестрашные, безобидные, балаганные. Когда уходит занавес, за голубым, в расписных ярких букетах порталом виднелась зимняя площадь с «колесом обозрения», каруселью.
В глубине сцены — здание театрика, в котором старый фокусник показывает свои куклы. Во 2-й картине — черная, мрачная, словно тюремная камера — комната Петрушки. Резкий контраст — комната Арапа — балаганная, лубочная. На ярко-красном фоне стен — небывалые, роскошные пальмы, по цоколю — такие же фантастические, «арапские» звери. И вновь в последней картине — площадь с балаганами I акта. Но теперь — площадь вечером, алый закат освещает хлопья падающего снега, пляшущих кучеров и кормилиц, петербургских франтов и нарядных дам. На засыпанной снегом площади, перед голубой занавеской балагана Арап убивает Петрушку. Позже, к ужасу фокусника, над крышей масленичного театрика в вечернем петербургском небе вновь появляется фигура Петрушки как символ вечного страдания и вечной любви.
Созданное Бенуа в «Петрушке» — сложный сплав старых тиммовских литографий, народного лубка, гарднеровского фарфора, воспоминаний детства, символических чаяний рубежа века, «расейской гофманианы»,— оказалось неотъемлемой частью балета Стравинского — Фокина. Недавние возобновления «Петрушки» в Большом театре, в Ленинградском Малом оперном театре явились не только восстановлением замечательной хореографии, но и «зрительного» образа балета.
Вскоре после «Петрушки» Бенуа поставил и оформил «Пиковую даму» (3 мая 1921 г.). За десятилетие до этого с иллюстрациями Бенуа была издана пушкинская повесть. Многое из найденного Бенуа-иллюстратором получило дальнейшее развитие в работе над оперой Чайковского. Но музыка — трагическая, предельно эмоциональная, масштабность «академического» спектакля предъявляли новые требования к художнику.
В начале 20-х годов, когда на сценах театров конструктивизм одерживал победы, Бенуа как и ранее утверждал сценическую живопись, испытанную систему завес и кулис, позволяющую создавать любые сценические иллюзии. Ретроспективист и романтик, Бенуа воссоздал картины старого Петербурга — Летний сад с барочной скульптурой, пышные покои в доме графини, строгую красоту кваренгиевской арки над Зимней канавкой.
Барочный, ампирный Петербург, как и Версаль, был давней любовью художника. Но любовь к романтике Северной пальмиры сочеталась у Бенуа с точностью историка, выверяющего каждую деталь. В меньшей мере удалось Бенуа передать трагическое, «общечеловеческое» начало музыки Чайковского.
Г. М. Левитин. «Художники», 1967 год